Гапчинская: Когда была нищета, думала, ошиблась с работой
На днях журналист IVONA встретилась с Евгенией Гапчинской и разузнала о секретах простого человеческого счастья.
Ни для кого не секрет, что найти персональную манеру очень сложно. Какой путь вы прошли, пока отыскали свой художественный стиль?
– Честно говоря, я ничего не искала специально. У меня была длинная дорога – 10 лет образования, совдеповского, в хорошем смысле старорежимного. Классическая Репинская школа. Сначала 4 года училища, после – год стажировки в Германии и 6 лет института на отделении станковой живописи. И как-то так получилось, что я безумно устала от ежовых рукавиц, в которых нас держали преподаватели. Ведь по сути фантазии-то никакие не приветствовались, классическая школа – она и есть классическая школа. Может, сейчас все иначе, но в наше время – 12 лет назад – мы рисовали комбайнеров, ткачей ковров, все старорежимное.
Конечно, я очень любила учиться, но по окончании института поняла, что заработать деньги для семьи не могу. На тот момент казалось, что выбрала неправильную профессию, что зря отдала 11 лет своей жизни, совершила неправильный выбор. Это годы сильного отчаяния. 96-ой год – самый тяжелый. В 93 у нас ребенок появился, а вокруг пустые магазины, полная нищета. Я с синдромом отличницы, и была уверенна, что очень ошиблась с выбором профессии. Потому что оказалось, что реалистическая живопись, анатомия, в сущности, никому не нужна. Поэтому два года не рисовала, переучивалась, работала и маникюршей, и менеджером в рекламном агентстве.
А после все пришло абсолютно само собою. Я никаких усилий не предпринимала, просто начала рисовать то, что повесила бы у себя дома. Очень стеснялась, но меня поддержал муж, мол, у тебя же нет в живописи директора, делай, как тебе хочется. Ведь вначале было сложно внутри – какая-то такая ломка, потому что руки и мышление были научены соблюдать пропорции, изображать мышцы, венки на руках. Все это очень сильно сидело во мне, но так рисовать уже не хотелось.
Поэтому первые работы – это смесь реалистических приемов и душевного порыва. А потом я полностью себе доверилась, отпустила этот контроль. Я не разрабатывала своих персонажей, оно так само вышло.
На некоторых работах вы изображаете красивейшие пейзажи. В частности нельзя обойти вниманием картину Лазурные небеса, лавандовые поля. Всегда ли это фантазии или какие-то реальные места?
– Конечно, и реальные, и фантазии. Я действительно была на лавандовых полях: исполнила свою мечту – мы ездили в Прованс. Это было роскошно. А потом, когда рисовала, просто вспоминала то, что видела. Ведь работаю я в основном здесь в Киеве, а во Франции на лавандовом поле никто не разрешит рисовать. Там все жестко контролируют – это серьезный, красивый бизнес.
Читай также: Фреймут: У дочери сложный характер, а я общаюсь со всеми бывшими
А какой город можете назвать самым любимым?
– Жить люблю в Киеве, а бродить по живописным улочкам – в Париже.
Что для вас символизирует домашний уют?
– Первое, что мне пришло в голову – это ковер. Я не люблю диваны и кресла, у меня всегда должен быть хороший ковер, который может послужить во всем. На нем и зарисовки делаю, идеи продумываю, читаю и просто валяюсь. Это такое место, на котором расслабляешься. Особенно когда откуда-то приезжаешь, сразу же падаешь на этот ковер. Ну, а символ домашнего уюта – это всегда любовь. Уюта не бывает без теплых отношений. Это любимые люди, покой в семье, запах чего-то вкусно приготовленного. Все остальное – вытекающее.
Если говорить о чем-то вкусненьком, в газетах не раз размещали ваши рецепты. Вот вы сами готовите много?
– Я очень люблю готовить. И очень люблю, когда кушают то, что приготовлю. Обожаю ходить за покупками, я просто увлечена продуктами, хорошо в них разбираюсь. Кушаю мало, но всегда то, что хочется. Наверное, меня можно назвать гурманом, потому что разбираюсь в тонкостях кухни разных стран и понимаю, что с чем и как едят, как правильно подают. Поэтому вряд ли могу себе представить, что в доме будет домохозяйка, кто-то пойдет за меня на рынок, и кто-то за меня будет готовить. Я ведь никогда не знаю наперед, что сегодня захочу. Очень люблю все это щупать, мне могут прийти кулинарные идеи, когда я вижу какие-то красивые грибы или хороший сыр. Начинаю фантазировать: "Вот это с розмарином, это так будет, это так". Не представляю, как можно подобное перепоручать кому-то.
Ваш супруг – Дмитрий Гапчинский – он тоже художник. Сейчас проходит его выставка. Но обычно о нем ничего не слышно, чем он занимается?
– Он занимается мной в первую очередь. Я не работаю в интернете, абсолютно не общаюсь с компьютером, потому все дела ведет муж: занимается рекламой, передачей прав, договорами, архивированием, составлением каталогов. Это сложный круговорот каждодневной работы: отвечать на письма, вести переговоры и так далее. Поэтому о нем меньше слышно конечно, и я отдаю себе в этом отчет.
Значит, такие выставки – это редкость?
– Да. Это редкость, хотя первым в Киеве начинал выставляться именно он. Я ведь в какой-то период – года два – не рисовала, искала себя в других профессиях. А он работал все время.
А дочка, она пошла по вашим стопам?
– Она не художник. Сейчас Настя учится в Национальном Университете Технологии и Дизайна, конструирует одежду. Что-то рядом, но не совсем.
Если учесть все ваши жизненные достижения, есть ли что-то, чего не хватает для полного счастья?
– Пожалуй, нет. Я полностью счастлива всегда. У меня нет некого остервенение или ощущения, что вот еще бы это, и достигну всех мечтаний. Я счастлива тем, что у меня есть глаза, я таю от вида неба, запаха земли, даже от дождевых червячков. Я счастлива немножко другим. Немножко по-другому воспринимаю этот мир. То ли как дети, то ли наоборот, будто я уже прожила долгую жизнь, уже старенькая, понимаю ценность чего-то другого, большего.
Женщины часто стремятся мыслями: "Буду с ним, и у меня будет счастье" или "Мне еще бы вот столько денег и стану счастливой". У меня такого нет. Возможно, это пришло с йогой – это такая штука, которая действительно постепенно меняет и мировоззрение и даже внутреннее самоощущение. Никто в мире вас не может и не должен делать ни счастливыми, ни несчастными. Счастье – это личное состояние равновесия, ощущения себя. И это плохо, если ты не можешь с собою совладать, и тебе кажется, что еще чего-то недостает. Никогда не бывает полностью так, как фантазируешь.
Есть такое выражение: "Нет ожиданий – нет разочарований". Даже если наболело, через какое-то время все равно понимаешь, что это было так, как надо. Поэтому у меня больше нет истеричного восприятия, когда вот чего-то недостает или что-то не так. Мне очень комфортно как есть. Не люблю совершенные дни, совершенные ситуации, очень красивые вещи. Мне все нравится чуть-чуть с приветом. Я прощаю недостатки людей. Я не святая, конечно, но стараюсь быть счастливой здесь и сейчас.
Читай также: Тина Кароль: Мы с мужем хотели расстаться
– В театры, признаюсь честно, не очень люблю ходить, как-то мне не фартит с ними. Если пойду, еле досиживаю до антракта. Может, не было чего-то, что меня захватило бы, может, не на то хожу, может, не туда. А вот кино смотрю много. Не знаю, насколько осведомлена в новинках, но часто вырываю из журналов странички, где обсуждают фильмы. Телевизор не люблю, поэтому фильмы – это единственное, что я смотрю.
А с книжками как обстоят дела?
– С книжками в принципе та же ситуация. Так же вырываю из журналов аннотации, потом с этими листиками хожу в магазины. Просто мне не все по душе. Нравится что-то про любовь, но что-то странное, что-то полудетское-полуженственное, чуть-чуть с приветом, чуть-чуть с нежностью. Я покупаю очень много книг, но если после первых 30 страниц больше не хочу читать, то никогда себя не заставляю.
Как художник вы сотрудничали с разными издательствами. В частности работали с А-ба-ба-га-ла-ма-га, иллюстрировали книги Роальда Даля. Но только на обложках использованы ваши картины. Почему?
– У издательства были полностью выкуплены права на книгу, и в пакете шли графические рисуночки английского художника. А вот обложку надо было делать в Украине. То есть внутреннее наполнение там и не требовалось. А если говорить о книгах, над которыми мы с Иваном Малковичем работали полностью – это Лиза и ее сны. Он писал текст, я создала иллюстрации. А для Чарли и шоколадной фабрики и Матильды издательство требовало только обложки.
Не хотели бы плотнее заняться иллюстрированием книг?
– Могу сказать, что не хочу. Мне не очень интересно подстраиваться под чужой текст, лучше потратить это время на свои идеи. Потому что, иллюстрируя, ты должен как бы влезть в шкуру автора, как-то все почувствовать и увидеть его глазами, как он видит картины того придуманного мира. В общем, для меня это сложно.
Уже много лет вы продолжаете радовать нас новыми и новыми работами. Где колодец вашего вдохновения?
– Сейчас я почему-то помешалась на овощах. Меня просто возбуждают, приводят в невероятный восторг такие овощи как спаржа, артишоки, баклажаны, морковки, редиски. Внутри просто что-то защемило и меня от них плющит и корежит. Вся следующая выставка будет посвящена этому.
А вдохновение… наверное, отвечу банально, но мне стоит просто смотреть на банку с огурцами и думаю, как же это прекрасно. Возможно, я вижу все под другим углом, многие вещи мне кажутся безумно красивыми, изумляюсь, как все это природа сотворила. Они такие необычные, эти плодики. Иногда восхищает до слез, как на груше конопушки раскидало, какая форма интересная. Понимаешь, что не хватит умения все нарисовать так, как оно природой создано – по цвету, форме и рисунку.
В общем, я в восторге от многих вещей. Восхищаюсь веснушчатыми людьми, мне нравится наблюдать, как улитки ползают. Стоит мне что-то увидеть, и уже целый видеоряд выстраивается. Лежат где-то за границей горы устриц и лимонов, а в голове сразу рыбаки тянут сети, и ангелы лакомятся устрицами. Во всем я вижу какое-то таинство. В общем-то, мне не надо специально ждать вдохновения. Может, стоит это записывать. Ведь сначала что-то где-то видишь, а потом просто доезжаешь домой и открываешь мольберт.
Читай также: Светлана Лобода: Я увлекалась игрой в рулетку
И напоследок. Поделитесь вашими планами на будущее.
– Возможно, так нельзя говорить, но, по сути, у меня нет планов. Я хочу жить обычной жизнью, так же просыпаться в пять утра, садиться рисовать, в восемь делать йогу, до двенадцати работать. Потом после полудня начинаются встречи, я покупаю продукты, готовлю ужин. Планы на будущее – это быть здоровой, счастливой, красивой, любимой, богатой и любящей. Нежной, доброй и мудрой. Я хочу продолжать восхищаться всем, что вижу и ощущаю – листьями, червячками, запахами. В общем, ничего нового не хочу, ни покорять вершины, ни создавать что-то сверхъестественное. Хочу жить обычной жизнью девочки, не потерять ощущение восторга от жизни и женственность. Хочу остаться такой же, какая есть. Счастье – мои планы.
Автор: Татьяна Хилинская